В это время «полевая мышь» лежала очень смирно, с трудом сдерживая смех.

Еще одна порция сена проделала путь на транспортере и шлепнулась вниз, но на этот раз довольно далеко от Джинго. Те, кто работал внутри амбара, громко топая, начали укладывать сено, а Джинго принялся пробиваться наверх, двигаясь только тогда, когда в амбаре было шумно.

В конце концов он как пловец выплыл на поверхность и смог свободно вздохнуть. Солнце начинало садиться. Через большие открытые ворота красные лучи проникали внутрь и окрашивали в багровый цвет пыль, висевшую в воздухе. Фигуры людей, работавших на сеновале, расплывались и принимали гигантские очертания. Вилы в их руках сверкали, как фонари. Люди проклинали жару, работу, долгий утомительный день. Проклятая работа и проклятая жизнь, говорили они.

А тем временем в амбар регулярно падали новые кипы сена. Наконец настал момент, когда возница крикнул:

— Последняя, ребята!

Эта кипа с такой скоростью взлетела вверх, словно лошади пошли в галоп. Вилы с треском врезались в транспортер. Сено ринулось вниз в темноту и обрушилось водопадом. Огромные вилы раскачивались взад-вперед, казалось, будто открывается и закрывается гигантская челюсть. Подумать только, Джинго был в этой пасти!

Люди внутри амбара сновали вверх и вниз. Их голоса раздавались уже не так громко, как раньше. Фургон, грохоча колесами, куда-то покатил. Неподалеку двое яростно спорили. А Джинго оставался на жарком сеновале.

Глава 17

ОХРАНЯЕМЫЙ ДОМ

Оглядевшись, он увидел, что на уровне второго этажа балки, перекрещиваясь, образовали небольшую площадку размером около двух квадратных футов. Джинго забрался туда и наспех привел себя в порядок. Конечно, можно было довести внешний вид до совершенства, но на это требовалось время, а его-то и не было. Тем не менее не мог же он появиться в гостях весь в пыли и клочьях сена. Кроме того, у него была ранена нога.

Юноша разделся, разорвал нижнюю рубашку, перевязал рану. Она уже почти затянулась и лишь слегка кровоточила. С внутренней стороны брючины появилось большое темное мокрое пятно. Но поскольку наш герой собирался нанести визит на закате солнца, то надеялся, что в сумерках пятно не заметят.

Прежде чем вновь одеться, он выбил пыль из одежды и очистил ее от сена.

Начало пути не представляло никаких трудностей. В крыше имелся люк, до него он добрался, вскарабкавшись по лестнице. Затем наполовину вылез из люка и уставился на багровый закат. Потом перевел взгляд вниз и увидел расхаживающих там людей. Они были повсюду, плотной цепочкой окружили амбары и сам дом, который оказался рядом именно с тем амбаром, в который выгрузили Джинго. Он заметил, как свет играет на стволах винтовок и дробовиков. Сейчас эти люди будут глядеть в оба, подумал Джинго, потому что как раз приближается час его объявленного визита к дочери судьи Тиррела.

Крыша амбара, приспособленного судьей под жилой дом, отличалась от остальных. В ней имелся точно такой же люк, как и тот, через который выглядывал Джинго, но вокруг него было сооружено нечто вроде капитанского мостика. В общем, это была площадка с флагштоком, на котором развевался американский флаг.

Молодой человек прикинул, что можно сделать. Добраться до дома по земле нельзя — его слишком хорошо охраняют. Вдобавок принесли фонари и окружили строение кольцом света. Но туда можно попытаться проникнуть по-другому.

Он спустился обратно в амбар, пробрался к вилам, отрезал от них длинный кусок каната и, смотав его, повесил на плечо. Затем вернулся к люку, завязал скользящий узел, сделал петлю и вылез на крышу.

Это было нелегко. Крыша оказалась такой крутой, что на ней трудно было стоять и еще труднее размахнуться, чтобы набросить петлю на «капитанский мостик» дома. Вдобавок ко всему его освещало заходящее солнце. Сейчас Джинго был отличной мишенью для опытных стрелков, что находились внизу. Невзирая на это, он сделал петлю пошире, раскрутил ее над головой и со всей силы метнул, как лассо. Бросок оказался таким резким, что юноша не удержался на ногах, упал и заскользил вниз по крыше. Но, зацепившись пальцами за дождевой желоб, не упал на землю.

Подняв голову, он увидел, что его петля легла точно на флагшток. Ему показалось, что он крепко связал себя с домом судьи Тиррела.

И вдруг снизу раздались голоса:

— Откуда взялся этот канат?

— Я его раньше не видел.

— Пойду поднимусь и посмотрю.

— В амбаре слишком темно. Сломаешь себе шею.

— Тогда поищу Тома Фаррелла. Он-то уж знает, должен там висеть этот канат или нет.

— Ладно, иди справа, а я слева, тогда мы наверняка найдем Тома Фаррелла.

В этот момент Джинго уже карабкался вверх по крыше. Он натянул канат, привязал его к балке под люком. После этого прополз до конца крыши и, перехватывая канат руками, начал карабкаться к дому.

Канат раскачивался из стороны в сторону, вибрировал, будто хотел избавиться от груза. Кроме того, он был потертым, растрепанным, пряди торчали из него во все стороны, резали ладони. Каждую секунду наш герой ждал, что снизу раздастся крик, который будет означать, что его засекли.

Но все когда-нибудь кончается. И вот Джинго зацепился ногами за противоположную крышу, а спустя мгновение уже очутился на «капитанском мостике». Мало того, обнаружил перед собой открытую дверь, которая, казалось, так и приглашала войти!

Юноша на минутку присел, тяжело дыша. Он проделал немалый путь и вроде бы был уже вне досягаемости стрелков, однако в безопасности себя не чувствовал. Ему еще оставалось немало пройти, а сумерки сгущались быстро. Джинго посмотрел на заходящее солнце и заметил при этом, что на небосклоне засияла вечерняя звезда Арктур.

Что ж, солнце еще село не до конца, а ночь зовется ночью только тогда, когда на небосклоне сияют все звезды. Интересно, где окажется девушка, спросил себя Джинго. В своей комнате или еще где-нибудь?

Он шагнул в открытую дверь и очутился в кромешной тьме. Было жарко и душно. Вниз вела длинная лестница, преодолев которую парень оказался в просторном помещении, где нащупал еще одну дверь. Открыв ее, он шагнул на узкий балкончик, расположенный над просторным холлом — центральной частью жилого дома судьи Тиррела. В холле по углам горели светильники. Был накрыт длинный стол. И по причине холодного вечера горел камин — такой громадный, какого наш герой в жизни не видел.

Он рассмотрел судью, сидящего у камина, и удивился тому, как просто тот одет. Тем не менее Джинго сразу его узнал по фотографиям, часто появляющимся на страницах газет. Высокий лоб, задумчиво склоненная голова…

Потом заметил Уилера Бента, разговаривающего с девушкой, которая сидела, облокотившись спиной на самый большой столб в холле. Этот столб держал всю крышу, и для него, наверное, было срублено самое высокое дерево в лесу. Фактически он был похож на корабельную мачту.

«Черт возьми, — подумал Джинго, — это же надо было ей устроиться в самом центре! Как же до нее добраться? Может, просто окликнуть с балкончика?»

Нет, у него был совсем другой план. Ему хотелось внезапно предстать перед ней до наступления сумерек и приветствовать в самой непринужденной манере.

Однако не хватало времени не только потому, что солнце быстро садилось, а еще и потому, что в любой момент могли найти Тома Фаррелла, а тот сразу обратит внимание на странный канат, протянувшийся от амбара к дому. Надо было обрубить канат у флагштока! Нет, все равно его обнаружили бы лежащим на земле, и это вызвало бы еще большие подозрения, решил Джинго.

В отчаянии юноша огляделся. Он мог бы перелезть на одну из балок, а потом, перебравшись на другую, приблизиться, не привлекая внимания. Но как потом спуститься на пол?

Окидывая взором помещение, Джинго остановил взгляд на единственном цветном пятне — паре полосатых занавесок, закрывающих окна напротив входной двери. Они походили на одеяла, сделанные по индейскому образцу, а раз так — должны выдержать!